воскресенье, 22 сентября 2013 г.

Записки с того света

Автор - Михаил Кончиц

Ну, вот это и случилось. Я не мог миновать смерти, так как и она не могла миновать меня. Мы были с самого начала предназначены друг другу, как те молодые новобрачные, за которых давно уже всё решили их родители. Но даже у тех был шанс спрятаться, убежать или умереть – у меня такой возможности не было никогда.

Первое, что пытаюсь осознать, что я здесь – в этом новом, пока еще непонятном мне состоянии. Сознание, как репей, пытается цепляться за что-то привычное, но привычного здесь нет. Привычное осталось там – за гранью смерти, где-то в прошлом. Прошлое еще час назад было таким простым и понятным, я хватался за него каждым вздохом, но старость вымотала моё тело, мой рассудок и мои нервы.

Я всё еще вижу свою жену, плачущую над моим неподвижным телом – безжизненным, оно стало одновременно каким-то чужим, оставаясь в то же время таким родным и знакомым. Шутка ли -почти 70 лет оно было всегда где-то рядом, носило на руках, улыбалось, иногда злилось - скорее из вредности или из глупости. Одним словом – жило. Жена всё еще гладит меня по волосам, хотя я этого уж не чувствую. Я вспоминаю, что это очень приятно, когда гладят по волосам. И я понимаю, что она гладит уже не меня, а то, что лежит в постели.

Да уж, странно осознавать,
что вот те руки, ноги, пальцы, глаза были когда-то моими, верно служили мне всю жизнь и дарили радость от движения. Да, они, конечно, изменились с молодых лет, но я помню каждую родинку на своём теле, каждый шрам – где и когда он был мной заработан. И вот сейчас это стало не моим, оно стало ничьим. Его послезавтра сожгут за ненадобностью. Хорошо, что я успел сказать, чтобы меня сожгли - гнить в деревянном саркофаге десятки лет мне никогда не хотелось.

Мои дети скорбно смотрят на меня, точнее на то, что когда-то было мной. Я, правда, всегда старался быть для них хорошим отцом. Не понимаю тех, которые не стараются. Могу понять, когда не получается, но чтобы не старались ….

Обещали тоннель, свет в его конце, Высший суд - ничего не происходит. От осознания того, что этого может и не быть вообще, становится жутко и бесконечно тоскливо.

Так, я могу испытывать эмоции. Это уже много. Ну и пусть я не могу больше петь, слышать звук шуршащих листьев, вдыхать запах озона после грозы, обнимать своих родных, я всё еще способен переживать. Только кому они здесь нужны – мои переживания? Здесь же никого нет и самое страшное – что, вероятно, и не будет. Вечная жизнь, рай, да даже ад предполагали для меня элемент общения. Ничего. Только сейчас начинаю понимать, какой это дар там, на земле – быть услышанным и слышать другого. Кажется, что если бы сейчас кто-то рядом нес откровенную дичь – расцеловал бы его, особенно если было-бы чем. Да, я уже стал свыкаться, что аппарата для целования у меня тоже нет.

Хуже всего, что образы жены и детей стали размываться, как на экране с плохой резкостью. Со временем они, конечно, начнут вспоминать меня реже – жизнь будет вовлекать их в другие темы, нежели моя важная персона, потом я останусь во всё более удаляющимся для них прошлом, и когда начнут забывать мой образ – будут включать видео, а потом, на это времени тоже не останется. У них же свои семьи, свои дела.

Ну и каковы же будут мои дальнейшие движения? Так мне и болтаться в этом бесконечном одиночестве? Всегда? Я впервые захотел, чтобы меня не стало совсем. Не стало по-настоящему. Но это желание почему-то оказалось таким циничным и неживым. Я даже не испугался, тем более - не удивился. Похоже, эмоции умирали вслед за телом.

Но я еще могу мыслить. Оказывается, мыслить – это тоже такая ценность. Помню, там, на земле мы играли в интересную игру – вспоминали свои прошлые жизни. Под воздействием транса кто-то вспоминал себя рыцарем-тамплиером, кто-то – жрецом в храме, кто-то ведьмой, сожженной на костре где-то в Испании. Я тоже видел себя однажды представителем куклус-клана, а в другой раз - строителем Большого каньона. Прошлые жизни, конечно, предполагали наличие будущих. Но что-то пока ничего об этом не свидетельствует. Забавные земные ментальные игрушки, или по-другому – игры ума не находили пока здесь ни единого подтверждения.

Зато теперь я мог создать себя кем угодно – хоть грешницей, хоть праведницей, хоть апостолом, хоть чёртом лысым. Решил попробовать примерить на себя всех по-очереди, опять никаких эмоций. Слепил всё в один образ – опять ничего. Решился на образ Сатаны и Бога, почти получилось, но что-то остановило.

Похоже, моё умирание достигло каузального тела. Я не могу сделать что-то по своему намерению. Что-то недостижимое моему урезанному сознанию меня останавливает. Это же недостижимое тянет меня дальше, что-то заранее предопределённое и бесповоротное, и потому-беспощадное. Вот именно этого я когда-то испугался в детстве – точнее, невозможности уйти от него, будь я хоть самым сильным в мире.

Память стала уступать место обычному наблюдению. От меня уже ничего не зависело. Я не знал, прошел ли час, год или 500 тыс. лет. Время перестало иметь значение. Я продолжал умирать. Когда умерло время , пропал смысл существования вообще. Последние крупицы сознания еще говорили, что я есть, но скоро всё превратилось в ничто. Последней мыслью оказалась, а был ли я вообще.

Хьюстон , май 2013
Фото автора

2 комментария:

  1. Дааа, так в чём же смысл жизни?

    ОтветитьУдалить
  2. Ирина, ну и вопрос! Я задам его автору этого произведения. Заставил нас думать о вечном, пусть выкручивается теперь)))
    Я где-то вычитала, что смысл жизни в том, чтобы стать как можно счастливее - это улучшает энергетику Земли. Мне эта версия очень понравилась! И так как я ничего лучше придумать не смогла, я взяла её себе. Согласитесь, не самый худший вариант?

    ОтветитьУдалить